Итак, Нирвана - вода жизни, утоляющая жажду желаний, лечебница, врачующая от всякого рода страданий. После утомительного круговорота в бесконечных формах существования и бесчисленных перемен состояний, после всех трудов, волнений, страданий, неразлучных с переселением души, мы, наконец, разрываем узы страстей, освобождаемся от всякой формы существования, времени и пространства и погружаемся в покой и безмолвие, в убежище от всех печалей и страданий, в ничем не нарушаемое благополучие - Нирвану. Многое видит и слышит здесь человек, о многом мечтает; разрушение же всех желаний и влечений к вещам, дорогим человеку, вот это и есть неизменное состояние Нирваны. Так учит Будда, настойчиво уводя нас в мир иной ментальности.
Совершенно очевидно, что для описания состояния Нирваны обычный язык непригоден. Переживание запредельного не поддается сколь-нибудь точному ментальному выражению. Попытка ясно выразить запредельное в ментальных терминах обречена на провал и способствует ложному толкованию описанного. Только переживший подобное может уловить аромат и почувствовать тождественность собственных и описанных переживаний. Потому трактовка (особенно современными европейскими исследователями) речений Будды, касающихся описания Нирваны и пути ее достижения, носит слишком рационалистический характер, что порождает искус свести всю работу по достижению Нирваны к простейшей рациональной схеме: соблюдение морально-этического кодекса в сочетании с медитацией. Но вернемся к этому несколько позже. Этого не избежать - этика любого учения должна быть прозрачна.
Не исключение тут и Будда. Основы своего учения Будда сформулировал как четыре благородные истины:
- наличие страдания;
- причина страдания;
- прекращение страдания;
- путь, который ведет к прекращению страдания (к Нирване).
Вот как они изложены в древнем источнике.
Вот, о, монахи, истина о страдании: рождение - страдание, старость - страдание, болезнь - страдание, пребывание с немилым - страдание. И, словом, вся пятеричная привязанность к земному есть страдание.
Вот, о, монахи, истина о происхождении страдания, это Тришна (жажда жизни), ведущая от возрождения к возрождению, вместе с радостью и вместе с желанием, которое находит здесь и там свою радость: жажда бытия, жажда тленности.
Вот, о, монахи, истина об уничтожении страдания: полное освобождение от этой Тришны (жажды жизни), конечная победа над страстями, их изгнание, отвержение, оставление.
Вот, о, монахи, истина о пути, ведущем к угасанию всякой скорби, это поистине священный восьмеричный путь.
Если помните, вчера я обещал поговорить о восьмеричном пути. Вот он:
1. Правильное понимание (свободное от суеверий и заблуждений).
2. Правильное мышление (высокое и подобающее разумному человеку).
3. Правильная речь (добрая, открытая, правдивая).
4. Правильные действия (мирные, честные, чистые).
5. Правильный образ жизни (не приносящий ущерба или опасности живым существам).
6. Правильное усилие (в самовоспитании и в самоконтроле).
7. Правильное внимание (активный, бдительный ум).
8. Правильное сосредоточение (глубокая медитация на подлинной сущности жизни).
Для мирян же Будда рекомендует простой этический кодекс Панча Шила, включающий пять заповедей:
1. Воздержание от убийства.
2. Воздержание от воровства.
3. Воздержание от прелюбодеяния.
4. Воздержание от лжи.
5. Воздержание от возбуждающих напитков.
В другом варианте заповеди Будды сводятся к следующему:
1. Не убивай.
2. Не кради.
3. Не совершай прелюбодеяния.
4. Не лги.
5. Не злословь.
6. Не говори грубо.
7. Не занимайся праздными разговорами.
8. Не домогайся чужой собственности.
9. Не проявляй ненависти.
10. Мысли праведно.
Вам это ничего не напоминает? На скрижалях, полученных другим просветлённым Посящённым, Моисеем, мы видим те же 10 заповедей. Так ли уж оригинален Будда, ведь и Моисей получил свои заповеди из Вед праариев? Вот же вам, дериваты Вед, хорошая отрезвляющая оплеуха от моих любимых Вед: не заносись. И ты не заносись, просветлённый принц: где тут твоё? Оказывается - есть, иначе буддизм не стал бы мировой религией.
Будда, будучи по природе человеком рационального ума, разложил свое учение буквально по полочкам, обильно снабдив комментариями каждый из пунктов восьмеричного пути, который предназначался только для монахов, удалившихся от мира.
Не стану перечислять все нюансы, касающиеся первых шести пунктов восьмеричного пути, они достаточно полно отражены в речениях Будды, в частности в «Дхаммападе», самом известном буддийском сборнике изречений, написанном на языке пали. Приведу названия глав этого сборника: Глава парных строф, Глава о серьезности, Глава о мысли, Глава о цветах, Глава о глупцах, Глава о мудрых, Глава об Архатах, Глава о тысяче, Глава о зле, Глава о наказании, Глава о старости, Глава о своем «я», Глава о мире, Глава о просветленном, Глава о счастье, Глава о приятном, Глава о гневе, Глава о скверне, Глава о соблюдающем Дхамму, Глава о Пути, Глава о разном, Глава о преисподней, Глава о слоне, Глава о желании, Глава о бхикшу1, Глава о брахманах.
Мы не обязаны страдать, а потому изопьём чаю и поговорим о наполнении двух последних пунктов восьмеричного пути, поскольку именно их внутренней конкретикой определяется
как истинность, так и ошибочность позиций буддизма в попытке эволюционного преобразования человеческого сознания.