Томаовсянка все записи автора

В черном небе слова начертаны —

И ослепли глаза прекрасные...

И не страшно нам ложе смертное,

И не сладко нам ложе страстное.

В поте — пишущий, в поте — пашущий!

Нам знакомо иное рвение:

Легкий огнь, над кудрями пляшущий,—

Дуновение вдохновения

 

Весь мир вспоминает Марину Цветаеву

Поэзия Цветаевой представляет собой беспощадную обнаженность чувств, остроту пронзительной мысли, стремительный бег в тайную суть вещей.

Ты, чьи сны еще непробудны,

Чьи движенья еще тихи,

В переулок сходи Трехпрудный,

Если любишь мои стихи.



О, как солнечно и как звездно

Начат жизненный первый том,

Умоляю — пока не поздно,

Приходи посмотреть наш дом!



Будет скоро тот мир погублен,

Погляди на него тайком,

Пока тополь еще не срублен

И не продан еще наш дом.



Этот тополь! Под ним ютятся

Наши детские вечера.

Этот тополь среди акаций

Цвета пепла и серебра.



Умоляю - пока не поздно,

Приходи посмотреть наш дом!

Этот мир невозвратно-чудный

Ты застанешь еще, спеши!



В переулок сходи Трехпрудный,

В эту душу моей души.

 

Уже с 6 лет Марина начала писать стихи, причем на трех языках - русском, французском, немецком. Свой первый сборник стихов "Вечерний альбом" она опубликовала на свои собственные деньги в 1910 году, когда ей было всего 18 лет. В 1913-м в свет выходит еще один сборник "Из двух книг". Цветаева написала цикл "Лебединый стан" про годы гражданской войны

Марина Цветаева в 1930-е

  В эмиграции Цветаева активно сотрудничала с литературными журналами, пыталась публиковаться, переводить, но еле сводила концы с концами. В середине 1930-х был даже организован "Комитет помощи Марине Цветаевой", в который вошел ряд известных писателей. Цветаева писала о трудности своего положения: "Все меня выталкивает в Россию, в которую я ехать не могу.  Здесь я не нужна.  Там я невозможна".

 

Марина Цветаева с сыном, Версаль. 1930 год

Дома до звезд, а небо ниже,

Земля в чаду ему близка.

В большом и радостном Париже

Все та же тайная тоска.



Шумны вечерние бульвары,

Последний луч зари угас.

Везде, везде все пары, пары,

Дрожанье губ и дерзость глаз.



Я здесь одна. К стволу каштана

Прильнуть так сладко голове!

И в сердце плачет стих Ростана

Как там, в покинутой Москве.

Один из самых известных поэтов  Серебряного века,  Марина Ивановна Цветаева не получила должного признанияпри жизни. Социалистическим идеалам она была противопоказана. Не оказалась она своей и для русской зарубежной культуры. Возрождение поэзии Марины Цветаевой для нас началось только в 1960 годы.

К гениальной личности и гениальному творчеству Марины Цветаевой невозможно быть равнодушным. Она затягивает в свои миры, образы, страсти, в вечный роман с собственной душой. Опаляет огнём, уносит ураганом.

http://www.ria.ru/photolents/

Пять стихотворений о любви от Buro

С. Эфрон и М. Цветаева в Крыму

120 лет со дня рождения одной из самых знаменитых русских поэтесс Марины Цветаевой, чьи произведения стали настоящим достоянием отечественной литературы XX века. В честь этой знаменательной даты мы решили вспомнить некоторые из ее лучших стихотворений, посвященных темам любви, преданности и горечи утрат. 

***

Никто ничего не отнял!

Мне сладостно, что мы врозь.

Целую Вас — через сотни

Разъединяющих верст.

Я знаю, наш дар — неравен,

Мой голос впервые — тих.

Что вам, молодой Державин,

Мой невоспитанный стих!

На страшный полет крещу Вас:

Лети, молодой орел!

Ты солнце стерпел, не щурясь,

Юный ли взгляд мой тяжел?

Нежней и бесповоротней

Никто не глядел Вам вслед...

Целую Вас — через сотни

Разъединяющих лет.

Сёстры Цветаевы и С. Эфрон 

***

Ты, меня любивший фальшью

Истины — и правдой лжи,

Ты, меня любивший — дальше

Некуда! — За рубежи!

Ты, меня любивший дольше

Времени. — Десницы взмах! —

Ты меня не любишь больше:

Истина в пяти словах.

***

Вот опять окно,

Где опять не спят.

Может — пьют вино,

Может — так сидят.

Или просто — рук

Не разнимут двое.

В каждом доме, друг,

Есть окно такое.



Не от свеч, от ламп темнота зажглась:

От бессонных глаз!



Крик разлук и встреч —

Ты, окно в ночи!

Может — сотни свеч,

Может — три свечи...

Нет и нет уму

Моему покоя.

И в моем дому

Завелось такое.



Помолись, дружок, за бессонный дом,

За окно с огнем!

*** 

Повторю в канун разлуки, 

Под конец любви, 

Что любила эти руки 

Властные твои 



И глаза — кого — кого-то 

Взглядом не дарят! — 

Требующие отчета 

За случайный взгляд. 



Всю тебя с твоей треклятой 

Страстью — видит Бог! — 

Требующую расплаты 

За случайный вздох. 



И еще скажу устало, 

— Слушать не спеши! — 

Что твоя душа мне встала 

Поперек души. 



И еще тебе скажу я: 

— Все равно — канун! — 

Этот рот до поцелуя 

Твоего был юн. 



Взгляд — до взгляда — смел и светел, 

Сердце — лет пяти... 

Счастлив, кто тебя не встретил 

На своем пути.

Семья после рождения сына Георгия, Вшеноpы 1925 

***

Уж сколько их упало в эту бездну,

Разверзтую вдали!

Настанет день, когда и я исчезну

С поверхности земли.



Застынет все, что пело и боролось,

Сияло и рвалось.

И зелень глаз моих, и нежный голос,

И золото волос.



И будет жизнь с ее насущным хлебом,

С забывчивостью дня.

И будет все — как будто бы под небом

И не было меня!



Изменчивой, как дети, в каждой мине,

И так недолго злой,

Любившей час, когда дрова в камине

Становятся золой.



Виолончель, и кавалькады в чаще,

И колокол в селе...

— Меня, такой живой и настоящей

На ласковой земле!



К вам всем — что мне, ни в чем не знавшей меры,

Чужие и свои?! —

Я обращаюсь с требованьем веры

И с просьбой о любви.



И день и ночь, и письменно и устно:

За правду да и нет,

За то, что мне так часто — слишком грустно

И только двадцать лет,



За то, что мне прямая неизбежность —

Прощение обид,

За всю мою безудержную нежность

И слишком гордый вид,



За быстроту стремительных событий,

За правду, за игру...

— Послушайте! — Еще меня любите

За то, что я умру.

Buro  Подготовила: Юлия Дьяченко